Синицей в рукахМне всё, говорят, до фени,
мне редко бывают рады.
Я – злобная птица феникс:
в костёр, а потом – обратно.
Не вью, извините, гнёзда, -
характер дурной, волшебный:
вам дорого обойдётся
моё перевоплощенье.
Пожары тушить - готовы?
Я создана так нелепо, –
я, знаете, не для дома,
и, видимо, не для неба...
Вот только, сказать по правде,
смотрю я в иные лица –
и хочется, хохмы ради,
немного побыть
синицей.
Ромео и НеджульеттаРомео и Неджульетта
Что под балконом моим стоишь?
Я – не Джульетта, я - Карменсита
(нескромно, да, но ноблесс оближ).
Прости, Ромео. Мои визиты -
налёты вооружённых банд;
будь осторожен, - бывают жертвы.
Не я - то ласкова, то груба, -
не я нужна твоему сюжету.
Не я, не я, чья рука легка,
а сердце - самой червовой масти;
как тряпка красная для быка,
желает порванным быть на части
(с утра в минуту ударов сто,
и валерьянка не помогает).
Ну что ты, право, стоишь как столб?
Тебе, Ромео, нужна другая.
...Чтоб - рядом, в радости и беде,
на кухне, в ванной, в дремоте пробок.
Пусть - ни либидо, ни дуэнде,
но обеспечит любовь до гроба
(вернее - гроб до того, как ты
наскучишь попросту ей до смерти).
Аплодисменты. Слова. Цветы.
Печальней повести нет на свете.
***
Тебе, Ромео, нужна не я,
не я, чьи пальцы белы от жара.
Иди, Ромео, и пей свой яд, -
я буду ждать своего
кинжала.Опасные связиОпасные связи
Мы могли родиться в Галантном веке,
танцевать в огромных холодных залах;
заменить друг друга нам было б некем –
мы и так-то слишком с тобой азартны,
мы и здесь-то, видишь, горды не в меру…
Ты бы поверял мне свои победы,
я же отвергала бы кавалеров –
всех! – во время важной с тобой беседы.
Мастера трагического накала,
сколько смелых сказок из слов мы свили,
сколько б мы разбили с тобой бокалов
и сердец бы сколько с тобой разбили!
Прикрывая страхи свои - цинизмом,
мы и там бы жизнь прожигали даром,
пряча куртуазную переписку
под широким пологом будуаров.
И потом, в какой-нибудь из Венеций,
на иссиня-чёрном, как сон, канале,
ты бы сам доверил мне своё сердце
и спросил бы, - что это между нами?
Ты бы стал впервые со мною нежен, -
я бы оскорбительно рассмеялась:
«Между нами, друг мой? Игра, конечно»,
пожелав увидеть слепую ярость.
...Ты ушёл бы тихо, ушёл без злобы,
ты бы снова вспомнил свои уменья,
взглядом ослепительным исподлобья
заставляя биться сердца сильнее.
Я б, сомкнув устало под утро веки,
поняла, что главного – не сказала…
Мы могли родиться в Галантном веке,
танцевать в огромных холодных залах.Криминальное чтивоКриминальное чтиво
Наконец пришёл. Как же долго тебя ждала я!
Заживает на мне отметина ножевая.
Да, спасибо. Видишь же, – выгляжу, как живая.
Я хожу по земле, я хожу в магазин и в гости.
На вопросы о смерти я отвечаю – «Бросьте!»
Там, где пролита кровь, - растут виноградные гроздья.
…А зато я узнала точно, почём фунт лиха.
Нет, соседи спали, никто не услышал крика.
Я сожгла все письма и спрятала все улики.
Будешь чай? Зелёный, или тебе с жасмином?
А симптомы считают банальным сезонным сплином.
Очень точный удар. Прямо в сердце, хотя и в спину.
Ну а те, кто тебя осудил бы, - ты разве был там?
Что и видят они, кроме дома, ТВ и быта?
Не волнуйся о них.
Я не выдам тебя.
Не выдам. Ракель Напрочь