[Natella]

Без тебя нет меня (автор: lakomka)
Название: Без тебя нет меня
Автор: lakomka ([e-mail])
Рейтинг: R
Пейринг: Ренесми Каллен, Джейкоб Блэк, Дэниэл Дэвис
Жанр: romance
Период действия: шестнадцать лет спустя "Breaking Dawn"
Дисклаймер: главные герои принадлежат Стефани Майер + повзрослевший Дэниэл из моего фанфика "Снежная королева"
Саммари: Эта история о Ренесми. Именно о ней. О ее взглядах на мир, о ее переживаниях и впечатлениях. Как складываются ее отношения с родителями? Будет ли она с Джейкобом? Кто знает... Пока не знаю даже я...
Глава 20. Цвет счастья
Когда я проснулась, день был в разгаре. Сквозь раздвинутые шторы солнце щедро заливало комнату золотыми лучами, пылинки, подсвеченные драгоценным сиянием, беззаботно резвились в воздухе, блики, отраженные от зеркала, слепили глаза…
Я сладко потянулась, откинула одеяло и поднялась на постели.
Мое вчерашнее платье небрежно лежало на полу возле стула, хотя я точно помнила, что ночью, валясь с ног от усталости, я пыталась закинуть его на спинку… Туфли стояли возле окна, одна туфля завалилась на бок и выглядела как-то сиротливо.
Взглянула на часы. Полдень. Ого! Кажется, я проспала часов восемь, что для меня было действительно очень много. Я укорила себя за то, что потратила столько времени на сон, вместо того, чтобы быть с Дэниэлом…
Только при воспоминании о нем мои губы непроизвольно расплылись в счастливой улыбке, в груди стало тепло, а в животе словно вспорхнула крылышками экзотическая бабочка.
Дверь спальни была открыта, и в проеме я могла видеть макушку Дэниэла, сидящего спиной ко мне перед телевизором на диване. Я встала с кровати и на цыпочках вышла из комнаты. Затаив дыхание, приблизилась к дивану и, приложив ладошки к глазам Дэниэла, воскликнула:
- Кошелек или жизнь?
- Эй, кто здесь? – спросил он, явно подыгрывая моей игре в угадайку. - Кэтрин? Мэнди?
- Ах ты, нахал! - я легонько стукнула его по плечу. Быстро обошла кресло и плюхнулась ему на колени. – Забудь о своих Кэтрин и Мэнди, потому что ни одна из них тебя не получит.
- У них нет никаких шансов, принцесса, - он улыбнулся мне такой улыбкой, от которой мой пульс подскочил в несколько раз. – И…, - он зарылся лицом в мои распущенные волосы. - Доброе утро.
- Доброе утро.
- Как спалось?
- Мне снились удивительные сны, - ответила я, и ласково потерлась щекой о его волосы.
- Расскажешь?
- Если я расскажу, они не сбудутся, а я этого не хочу.
Я почувствовала ласковые прикосновения его губ к своему плечу. Сны плавно перетекали в реальность, голова закружилась, в горле пересохло…
Дэниэл поднял голову от моего плеча и заглянул в лицо.
- Знаешь, в Швейцарии я мечтал, что однажды смогу проснуться рядом с тобой, - сказал он хрипловато, его пальцы ласково погладили меня по щеке. – Ты выглядишь сейчас просто восхитительно. Так свежо и невинно, что я просто схожу с ума. Садовая Соня…
Я как обычно покраснела от его слов. Эта ужасная особенность краснеть по поводу и без досталась мне от мамы и ужасно нервировала меня. Иногда. Вот сейчас, например. Мне хотелось выглядеть взрослой и утонченной, а никак не зеленой девчонкой, покрывающейся румянцем от любого намека…
- Тебе обязательно уезжать? – спросила я, помрачнев, расстраиваясь от внезапной мысли, что уже завтра Дэниэла не будет рядом.
- Ты же знаешь, мышка, я никак не могу пропустить эти сборы, - он вздохнул. - Я и так уже нарушил весь свой спортивный режим. Мой тренер просто убьет меня, если я пропущу еще и эти тренировки.
Я закусила губу. Так не хотелось отпускать его…
- Что за черствые люди придумали проводить сборы в день всех влюбленных? – спросила я обиженно, проводя пальцем по его шее.
- Я бы очень хотел провести этот день с тобой, но я действительно не могу…, - он взял мою ладошку в свою руку и слегка прикусил указательный пальчик. - Я вернусь через три дня. Тогда мы отпразднуем все как следует.
- Знаю…, - я вздохнула. - Просто мне так не хочется отпускать тебя.
- Не больше, чем мне не хочется отпускать тебя.
Я обвила руки вокруг его шеи и прижалась щекой к его груди. Мерный стук его сердца успокаивал меня…
Какое-то время мы молча смотрели новости по телевизору.
- Когда я приеду, познакомишь меня со своей семьей? – спросил вдруг Дэниэл.
Я напряглась. Снова этот разговор.
- Угу, - ответила я сухо. – Но ты помнишь, что я говорила тебе? Моя семья - она несколько необычна…
- Несс, ну конечно твои родители необычные! Иначе как бы они смогли произвести на свет такое чудо как ты?
Я вздохнула. Бесполезно. К такому нельзя подготовить… Как объяснить Дэниэлу, почему мои мама с папой выглядят как мои ровесники? Разве что, попросить Карлайла и Эсми сыграть эти роли…
Вообще, знакомство Дэниэла с Калленами не шло у меня из головы с той самой ночи, три дня назад, когда он вернулся в мою жизнь. Мы ехали в такси, после откровений на крыше, когда у меня в сумочке завибрировал телефон. Было нетрудно догадаться, кто мог звонить мне в такое время. Я хотела проигнорировать звонок, но подумала, что с Эдварда станется броситься на мои поиски, а я не могла допустить, чтобы он встретился с Дэниэлом. Пока еще нет. Это было бы слишком во всех отношениях. Поэтому я глубоко вздохнула, отодвинулась от Дэниэла на другой край сидения и взяла трубку.
Я до мельчайших подробностей помню тот разговор с папой.
- Ренесми? – его голос был требовательным, но спокойным. - Я рад, что тебе хватило ума поднять трубку.
- Да, Эдвард? - пробормотала я.
- Я хочу, чтобы ты сейчас поехала в общежитие. Или вернулась домой.
- Нет, этого не будет, - ответила я.
- Я знал, что ты так скажешь, - сказал он, вздохнув. - Но попробовать-то стоило.
- И?
Эдвард молчал несколько секунд, что само по себе было удивительно. Папа был не из тех, кто долго ищет подходящие слова…
- Вряд ли в моих силах сказать тебе что-то, чтобы ты изменила свое решение, - не спросил, а скорее утвердительно произнес он.
- Вряд ли, - подтвердила я с легким нервным смешком.
- Знаешь, когда ты вобьешь себе что-нибудь в голову, ты становишься прям как твоя мама.
- Ммм, мы сейчас будем обсуждать особенности наших характеров? – спросила я. - К чему этот разговор?
- К тому, что я сейчас скажу тебе кое-что, за что еще миллион раз отругаю себя после, - произнес Эдвард. В его голосе я уловила отголоски внутренней борьбы и… словно, волнение! - Но все же, я уже решил.
- Да?
- Ренесми, я освобождаю тебя от твоего обещания. Не потому, что я буду счастлив, если что-то произойдет между тобой и этим мальчиком. А только потому, что мне будет очень больно, если ты нарушишь свое обещание, - выпалил он. - Я чувствую, что все идет к этому. И я не хочу, чтобы это произошло через мой запрет. Ты говорила, что уже взрослая. Хорошо, я тоже так считаю. Поэтому, даю тебе право решать самой, что для тебя лучше. Но, пожалуйста, Ренесми, подумай, как следует. И пойми, что вам некуда спешить.
- Спасибо, папа, - произнесла я шепотом, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. Я хотела сказать что-нибудь еще, объяснить, как важен этот его поступок для меня, но не могла вымолвить ни слова.
- Ты его любишь? – спросил Эдвард напряженно.
Люблю ли я? От одной этой мысли моя кожа покрылась мурашками. Сердце застучало как сумасшедшее. Я украдкой посмотрела на Дэниэла, откинувшегося на сидении и лениво смотрящего в окно. Он был полностью расслаблен. Абсолютно спокоен. Тих. Молчалив. Красив.
- Кажется, да, - прошептала я.
- Да поможет тебе Бог, - проговорил Эдвард.
- Да поможет мне Бог, - повторила я тихонько, ожидая окончания этого разговора.
- Ренесми?
- Да?
- Привези его к нам домой.
Я истерически хохотнула.
- Как ты себе это представляешь?
- Мы что-нибудь придумаем.
- Не знаю, - пробормотала я, хотя отчетливо понимала, что если бы на то была моя воля, родители и Дэниэл вообще не встретились бы в ближайшие пару лет. - Не думаю, что это хорошая идея. Во всяком случае, пока.
- Я не тороплю, но подумай об этом, хорошо?
- Хорошо.
- Я люблю тебя, дочка.
- Я люблю тебя, папа.
Я нажала на отбой и передвинулась на другой край сиденья. К теплу, к свету, к воздуху…
Ласковый голос Дэниэла вернул меня к действительности.
- Ты сейчас была где-то далеко отсюда, - прошептал он, ласково убирая локон с моих глаз. - Где?
- Я думала о родителях, - честно призналась я. – Боюсь даже представить вашу встречу.
- Думаешь, я им не понравлюсь?
- Ну что ты? Я знаю, что понравишься…, - я запустила пальцы в его шелковистые волосы. – Ты не можешь не нравиться. Я просто боюсь, что они… Или ты, - объяснить все мои страхи не выдав одну из тайн Калленов представлялось мне делом безнадежным, поэтому я смешалась на мгновение и решила сменить тему. - В общем, ладно. Не хочу об этом думать. Сегодня наш последний день вместе до твоего отъезда. Давай не будем отвлекаться ни на что и ни на кого другого, кроме нас самих?
- Хорошо. Чем хочешь заняться?
- Не знаю…
- Тогда, ты подумай, - он пересадил меня со своих коленей на диван. – А я пойду приму душ.
Он нежно поцеловал меня в щеку и ушел в ванную, а я вытянулась на диване и задумчиво уставилась в потолок.
Эти три дня были самыми… Мммм… Какое же слово подобрать? Самыми горько-сладкими? Самыми беззаботно-заботными? Самыми счастливо-печальными? Столько эмоций, столько чувств, столько колебаний. Качели. Вверх и вниз. Плавное покачивание на волнах. Борьба за выживание в шторм. Нега под солнцем. Слезы под дождем. Три дня вмещали в себя какую-то огромную часть жизни, перед которой все было в тумане, после которой могло не быть вообще ничего…
Мы с Дэниэлом не разлучались дольше, чем на пару часов. И то, только потому, что я никак не могла пропускать некоторые занятия в колледже и репетиции спектакля.
Мы жили в небольшом семейном отеле в Челси, так непохожем на другие дорогие безликие отели в центре Лондона. Здесь чувствовалось особое тепло и домашний уют.
Мы жили вместе, но не во всех смыслах.
В ту ночь, мы как-то без слов решили, что с близостью придется подождать... Хотя, «придется» – это не совсем правильное слово. Мы просто хотели заполнить тот пробел в нашей духовной близости, в знаниях друг о друге, прежде чем переходить к близости физической. Поэтому, эти три дня мы полностью посвятили узнаванию друг друга. Мы ходили в кино и музеи, чтобы потом увлеченно обсуждать увиденное, мы посещали клубы и дискотеки, чтобы танцевать до упаду, глядя друг другу в глаза, мы просто гуляли, держась за руки, чтобы лучше понимать друг друга. Мы учились доверять и рассказывать. Мы учились разговаривать. Не прятаться за словами, а вести диалог. Не увиливать от вопросов, а отвечать …
Вместе строить планы и спорить, ходить по магазинам, ездить на выходные за город и заботиться друг о друге... Я могла видеть это возможное будущее так отчетливо, так ясно.
Честно говоря, Дэниэл удивлял меня с каждым днем все больше и больше. Он был удивительно тонким, чутким, обходительным. Безупречно воспитанным и галантным. Нежным, смешливым, добрым. В нем удивительным образом уживались сразу несколько характеров: бесшабашного сорвиголовы и спокойного рассудительного мужчины. Иногда Дэниэл поражал меня своей глубиной. Он мог увлеченно рассуждать о политике (видимо, тут сказывалось воспитание в семье госслужащего), о мировых проблемах и загрязнении окружающей среды, но мог и дурачиться, играть в компьютерные игрушки или смотреть мультики по телевизору. Он смешил меня так часто, он поражал меня так бесконечно, он влюблял меня так сильно. И с каждым днем эта любовь становилась все сильнее и глубже - я словно чувствовала, как она проникает в мою кровь, отравляя ее своим сладким ядом.
С ним я стала чувствовать себя не только достойной, я стала чувствовать себя равной ему. Он живо интересовался моим мнением обо всем на свете. Он и позволял мне все на свете. Он не устанавливал никаких правил, никаких ограничений. Он снисходительно относился к любой моей просьбе, к любой выходке. Но это снисхождение, оно было совсем не тем, с которым ко мне относились другие, считая меня очаровательным ребенком, которому можно все простить. Дэниэл оставлял за мной право всегда и во всем иметь свое мнение. Он считал меня взрослой для всего, чтобы я не захотела. И он не считал мои выходки детской шалостью или глупой блажью, он просто считал меня необычной.
Я впервые попробовала курить. Я сделала затяжку. Едкий дым заполнил мои легкие, во рту стало горько. Я закашлялась и сказала, что больше никогда не желаю пробовать это снова. Дэниэл рассмеялся и поцеловал меня в нос, сказав, что ничуть не сомневался в этом.
А еще, вчера в клубе я познакомилась с друзьями Дэниэла (удивительно, но казалось, он имел друзей по всему Лондону). Они пили водку, а мне принесли какой-то коктейль. Когда я спросила Дэниэла, могу ли я пить водку с ними, он без всяких возражений попросил у официантки еще одну рюмку. Фу. Честно, я в жизни не пила большей гадости. И когда я скривилась от отвращения, чувствуя, как огненная жидкость бежит мне в горло, словно разъедая все изнутри, Дэниэл тут же поднес к моим губам стакан сока и заставил съесть бутерброд. А потом, когда мы танцевали, он вдруг сказал, что я невероятная…
Внезапная коварная мысль родилась в моей голове. Я хихикнула и вскочила с дивана.
Моя маленькая месть за то, что вчера он, дурачась, облил меня колой, перед самым выходом и мне пришлось идти переодеваться…
Я осторожно приоткрыла дверь в ванную комнату. Дэниэл был в душевой и явно не слышал моих маневров. Я подошла к раковине и открыла кран с горячей водой. Это значит, что из душа сейчас польется только холодная…
Я услышала проклятье и выскочила из ванной, давясь смехом.
- Ренесми! – гневный крик донесся до меня из-за двери. За этим последовало несколько крепких словечек.
Через секунду Дэниэл выскочил из ванной, на ходу завязывая пояс халата. Он был мокрый, по лицу стекали прозрачные капельки воды, волосы облепили лицо. На пушистом кремовом ковре за ним тянулись мокрые следы.
- А ну иди сюда, негодница! – пробормотал он, потирая руки и двигаясь прямо на меня.
- Не подходи ко мне! – взвизгнула я, обежав диван, в попытке скрыться от него.
Я почти задыхалась от смеха. Он тоже совсем не выглядел обиженным.
Дэниэл распахнул объятия и стал надвигаться на меня.
Я завизжала и бросилась к двери, в надежде улизнуть в другую комнату. Попутно я сильно ударилась мизинцем на ноге о дверной косяк. Слезы боли выступили на моих глазах, но я побежала дальше, спасаясь от неизбежной кары за мою глупую выходку. Дэниэл оказался проворнее. Он схватил меня в свои объятия у самой двери и перекинул через плечо.
Давясь смехом и слезами, я молотила кулачками по его спине.
- Немедленно отпусти меня.
- Один момент, - заявил он, неся меня в ванную.
- Ты не посмеешь, - прошептала я.
- Да ну? Око за око…
Он впихнул меня в душ и закрыл дверь кабинки.
- Вода ледяная! – завизжала я. Холодные струи ударили по телу, заставив задохнуться от неожиданности.
- Включи горячую.
Жгучее желание мщения захлестнуло меня. Я молниеносно отодвинула в сторону дверцу, схватила Дэниэла, все еще стоящего возле душевой, за край халата и втянула в кабинку. Холодная вода потекла по его халату, по плечам…
- Ведьма, - выдохнул он, в то время как его руки скользнули по моему телу.
- Что-то ты сегодня чересчур щедр на комплименты, - пробормотала я.
Вода стала теплеть. Моя мокрая футболка облепила тело.
Смех застыл у меня на губах, когда я увидела напряженный изучающий взгляд Дэниэла. Внутри что-то затрепетало. Словно электрический разряд прошелся по телу.
- Дэниэл..? – прохрипела я.
Он похитил с моих губ продолжение предложения. Слова забылись, мысли вылетели из головы. Не осталось ничего важнее нашего мучительно-сладкого поцелуя…
Через несколько долгих минут, а может быть часов или даже секунд, Дэниэл вытолкал меня из душа, заявив, что совместное купание для нас пока не предусмотрено.
Я взяла с полки большое пушистое полотенце, и, не снимая насквозь промокшей футболки, завернулась в него.
Все еще под властью чувственной неги, я опустилась на кафельный пол, отрешенно наблюдая, как из ранки на мизинце тонкой струйкой сочится кровь. То, что начиналось как дурачество, вновь привело нас на край сексуальности… И так было всегда. Но сейчас это чувственное напряжение между нами достигло своего пика. Сколько еще мы сможем выдерживать его?
Я услышала, как отъехала в сторону дверка душевой, но не подняла глаз.
Через секунду Дэниэл, обмотанный в полотенце, опустился передо мной на корточки.
- Боевые ранения? – ласково спросил он, нежно обхватывая мою ступню пальцами.
Я кивнула.
- Нужно найти аптечку, - сказа он.
- Хочешь приклеить мне сломанный палец? – съязвила я.
Я всегда язвила, когда не могла совладать со своими чувствами…
- Нет, - сухо проворчал он, безошибочно угадывая мой настрой. - Хочу заклеить тебе рот.
Мои губы дрогнули. Абсолютно неожиданно для самой себя я рассмеялась.
Лондон дышал весной. Даже несмотря на то, что зима была в самом разгаре, на улице было свежо и сухо. Снег растаял, лужи подсохли, птички, выманенные на посиделки на голых ветках, запели. Солнышко светило ярко, воздух был прозрачен, пусть изо рта и вырывался пар, свидетельствующий о том, что еще достаточно холодно.
Мы с Дэниэлом бродили по историческим улицам города, держась за руки.
Сегодня я была очарована городом. Вернее, даже не самим городом, а городом именно в этот момент. Я любила его звуки, его запахи, его цвета. Его туман, который сегодня взял выходной, и красный автобус, который довез нас до парка. Я любила чистый асфальт и идеально ровно постриженный газон, и суматошный Сити, и богемный Сохо. И еще я любила человека, который шел рядом со мной. Я еще не сказала ему об этом. Не произнесла три волшебных слова, но мне кажется, он и без этого все понимал.
Я дышала полной грудью, впуская в себя аромат города, который стал для меня идентичным аромату счастья. Я действительно была счастлива, пусть даже к этому счастью примешивался горьковатый привкус скорой, пусть и не долгой, разлуки. Я крепче сжала руку Дэниэла.
Он повернул голову и посмотрел на меня.
- Просто так, - ответила я на невысказанный вопрос. – Пойдем, покатаемся на каруселях в парке?
- Все что ты хочешь сегодня, - он легко поцеловал меня в губы и потащил к кассам.
Мы три раза прокатились на огромном колесе обозрения, захваченные невообразимой панорамой Лондона. Погонялись друг за другом на электрических машинках. Съели тонну сладкой ваты. Покормили птичек в зоопарке. И пили чай с булочками сидя на лавочке.
Вечер уже опустился на город, а я не хотела возвращаться в отель. Глупо, но мне казалось, чем дольше я буду оттягивать этот момент, тем медленнее будет идти время. Я же хотела, чтобы оно совсем остановилось и нам не пришлось вновь подниматься по лестнице в наш номер, потому что я знала, что из отеля путь был только один – в аэропорт.
- У нас все будет хорошо, правда? – спросила я Дэниэла, уткнувшись в его пальто.
- Несс, ну конечно все будет хорошо, - он отстранился от меня и приподнял мое лицо за подбородок. – Что с тобой сегодня?
- Не знаю, правда…, - я тихонько вздохнула. - Я боюсь чего-то, сама не знаю чего.
Я сняла перчатку и ладошкой погладила дорогое лицо. Мои губы потянулись к губам Дэниэла.
- Все будет хорошо...
Город засыпал. Машины уже выключили двигатели, и глазницы фар не светили ярким светом. Водители уже добрались до дома и теперь ужинали в окружении семьи или смотрели в одиночестве телевизор. Шум города, пусть даже города никогда не спят, смолкал. Становился тише, глуше, эфемернее. Город становился мягче.
Я смотрела, как ночь набрасывает свой темный плащ на все вокруг из окна нашего номера… Спальня, ночь, он и я. Кажется, так просто. Но нет. Сложнее не придумаешь.
Большие настенные часы отбили одиннадцать. Как же мало времени осталось. Восемь часов до рассвета. До унылого такси и суматошного аэропорта. До того как я поцелую его в последний раз.
Я в который раз одернула себя. Не последний. Всего лишь, последний перед нашей неминуемой трехдневной разлукой. Дни пролетят и последний поцелуй заменит первый… Первый, после разлуки.
Восемь часов? Ну почему так мало? Я размышляла о времени с какой-то обреченностью. Этого мало, чтобы понять эту ночь. Чтобы выпить ее до дна, до последней капли. Чтобы понять себя, чтобы понять Дэниэла…
Я еще раз оглядела себя. Тонкая шелковая сорочка темно-синего цвета едва доходила до середины бедра, тонкие бретельки и треугольный вырез открывали плечи…
Я закрыла глаза. Глубоко вдохнула. Медленно выдохнула.
Быстро посмотрела по сторонам. Ароматические свечи, музыка…
Внезапно все эти приготовления показались мне такими глупыми и пошлыми, что я рванулась было выключать проигрыватель и задувать свечи, но так и не сдвинулась с места.
Скрип открывающейся двери заставил меня напрячься. Ладони вспотели.
Вдох-выдох, напомнила я себе.
- Ренесми, что ты…? - Дэниэл выглядел слегка обескураженным.
Я медленно подошла к нему.
Вдох, выдох.
Положила одну руку ему на грудь, другой обвила за шею.
- Пусти меня, - пробормотал он внезапно сиплым голосом.
Я ничего не ответила. Только ближе придвинулась к нему, чувствуя как мое, скрытое только тонкой рубашкой, тело касается его одежды, теплой от его тела.
- Пусти, или…
- Или..? – повторила я и заглянула ему в глаза.
Он вздохнул.
- Ренесми, ты понимаешь, что делаешь?
Я кивнула, напоминая себе не забывать дышать.
- Хорошо, - он поднял меня на руки и пошел к кровати. - Немножко наслаждения, чтобы скоротать ночь.
- Только немножко? – спросила я шепотом.
- Совсем чуть-чуть.
- Жадина.
Он засмеялся и, опустив меня на мягкое покрывало, присел рядом.
Тяжелые шторы, которые я не стала задергивать, пропускали тусклый лунный свет, наполняющий спальню холодным мерцанием. Светлая кожа Дэниэла казалась в этих отблесках полупрозрачной и даже холодной на вид. Он был сейчас так невыносимо красив, что у меня никогда не хватило бы слов описать его прелесть. Внезапно я подумала, что он напоминает мне Эдварда… Нет, они не были похожи внешне, но в них обоих чувствовалась какая-то удивительная внутренняя сила и красота, которая в комплекте с неотразимой внешностью превращали их в нечто, напоминающее божество.
Я почувствовала, как его пальцы начали нежно гладить мою руку, ласково пробегая по коже от плеча, до самого запястья. И вдруг поняла, что самый правильным, самым естественным сейчас будет поддаться тому влечению, которое мы оба испытывали с самой первой встречи. Никакие слова не смогут рассказать нам друг о друге больше, чем эта ночь. Никакие знания друг о друге не смогут заменить ее. Они смогут лишь дополнить, сделать ночь более законченной, цельной, но заменить – никогда.
Я приподнялась и села на кровати рядом с ним. Я подняла руку и положила ее ему на грудь. Затем, закусила нижнюю губу, раздвинула пальцы и положила вторую руку рядом.
Я медленно томительно провела пальцами по его телу, потом двинулась вверх, к плечам, осторожно-осторожно сдвинула рубашку. Потом склонила голову и притронулась губами к груди, чувствуя, как под ними неистово бьется его сердце.
- Ренесми, - выдохнул он.
- Я знаю, Дэниэл, - я выпрямилась и заглянула ему в глаза. – Я знаю. И я не хочу «немножко». Сегодня я хочу все.
Немой вопрос в его глазах сменился горячим пламенем. Он все понял.
Я почувствовала, как начинают стыдливо гореть мои щеки. Я больше всего боялась именно этого момента. Момента, когда уже ничто не будет разделять нас.
- Уверена? – спросил он.
Я кивнула.
Ни о чем больше не думая, ничего не говоря, он привлек меня к себе, и я уткнулась лицом в теплое плечо. Больше я не сопротивлялась. Он тоже. Мы стояли на коленях на кровати, тесно прижавшись друг к другу. Мои руки все еще лежали на его груди. Его руки обнимали меня за талию. Сквозь прохладный шелк рубашки, я ощущала их теплоту и силу.
Его лицо было спокойным. Я бы даже сказала одухотворенным. Словно все уже решено и теперь не стоит тратить время на бессмысленные раздумья. На подсчет всех «за» и «против». Решение принято и теперь можно только упиваться моментом.
Мне показалось, что комната вдруг наполнилась напряженным ожиданием, предчувствием чего-то. Я ощущала как все мое тело, каждую его клеточку заполняет что-то волшебное. Теплое, нежное, трепетное, полное доверия и готовности. Страх куда-то исчез, испарился в жаркой пустыне наших чувств, и вместо него на меня снизошли невиданные доселе головокружительные ощущения. Я волновалась, и в то же время, была странно спокойна.
Его руки двинулись с талии вверх по спине, приподнимая мою сорочку. Я придвинулась к нему ближе и уткнулась носом в основание его шеи. Губами я ощущала, как бешено бьется его пульс.
Ладонями Дэниэл обхватил мою голову, поднял к своему лицу и прижался к моему рту, раздвигая губы языком. Это было невероятно. Я чувствовала себя одновременно и самой беспомощной и самой могущественной на Земле.
Дэниэл оторвался от моих губ. Он шептал мне на ухо ласковые, успокаивающие слова, прижимал меня к себе, нежно гладил по волосам. Покрывал легкими, почти воздушными поцелуями мой лоб, щеки, подбородок, шею…
Одежда полетела на пол. Я успела увидеть, как синий шелк моей комбинации растекся по белому шелку его рубашки. В этом был какой-то особый смысл. Особая тайна и символика.
Дыхание к дыханию. Губы к губам. Тепло к теплу. Кожа к коже.
А потом настал конец света. Мир изменился. Стал другим. Он уже давно шел к этому, иногда отчаянно сопротивляясь неизбежному, иногда покоряясь и идя ему навстречу. И вот он, наконец, пришел туда, куда и должен был прийти. В гости к другому миру. И когда эти миры объединились, переплелись так, что стало не понятно, где начинается один и кончается другой, случился взрыв. И они стали единым целым.
Теперь я точно знаю, какого цвета счастье – это сочетание бархатно-синего ночи, мерцающего серебра луны, кипенно-белого простыней… Я бы хотела нарисовать его, я загорелась этой идеей, но все же, не думала, что у меня получится. Счастье – это такая сложная штука. Оно может ускользнуть, как песок сквозь пальцы, а может обнять тебя, как вата… Оно глубокое, бурное, тихое и нежное. Оно притягивает своей теплотой и волнует мощной скрытой энергией. Оно – счастье. У него миллионы лиц, но всегда узнаваемая поступь…
- Кажется, я умерла и воскресла в раю, - прошептала я.
Обессиленная, но счастливая. Усталая, но удивительно энергичная.
- Ты уверена, что хорошо себя чувствуешь? – прошептал Дэниэл. - Ты говоришь странные вещи.
- Наслаждайся, пока это происходит, - посоветовала я и зевнула.
Мы заснули друг возле друга. Мы были так близки, как только могут быть близки два существа. Мы были одним телом, одним дыханием, одной душой.
А потом пришло ненавистное серое утро. На Лондон опустился туман. Моросящий дождь развел сырость и мерзость.
Будильник. Завтрак. Такси. Регистрация.
Дэниэл последний раз поцеловал меня, и мы разжали руки. Не оглядываясь, я пошла прочь. Но все же, не смогла сдержаться. Уже отойдя на сотню метров, я обернулась и помахала ему.
До встречи, милый. Пусть эти три дня покажутся мне вечностью, я выдержу.
Я буду ждать тебя.