На мой взгляд, существует единственная форма человеческого падения — потеря цели.
В абсолютном смысле эгоист отнюдь не человек, жертвующий другими. Это человек, стоящий выше необходимости использовать других. Он обходится без них. Он не имеет к ним отношения ни в своих целях, ни в мотивах действий, ни в мышлении, ни в желаниях, ни в истоках своей энергии. Его нет для других людей, и он не просит, чтобы другие были для него. Это единственно возможная между людьми форма братства и взаимоуважения.
Различна мера способностей, но основной принцип един: мера независимости человека, инициативности и преданности своему делу определяет его талант как работника и ценность как человека. Независимость – вот единственный критерий его значимости и достоинства. То, что человек есть и во что он ставит себя, а не то, что он сделал или не сделал для других. Нет замены личному достоинству, и нет иной шкалы для его оценки, кроме независимости.
Смех – инструмент веселья. Научись использовать его как орудие разрушения. Преврати его в усмешку. Это просто. Позволь смеяться надо всем. Скажи, что чувство юмора – ничем не ограниченная добродетель. Не оставляй ничего святого в душе человека. Убей почитание – и ты убьешь в человеке героя. Человек не может почитать насмехаясь.
Основное, что требуется созидателю, – независимость. Мыслящая личность не может творить по принуждению. Ее нельзя взять в шоры, урезать в правах или подчинить каким-либо ограничениям. Ей нужна полная независимость в действиях и мотивах. Для созидателя вторичны все связи с людьми.
Вдумайся в сегодняшнюю моральную атмосферу. Все приносящее радость – от сигарет до секса, амбиций и выгоды, – все объявлено аморальным или греховным. Только докажи, что что-то приносит людям счастье, – и оно обречено. Вот до чего мы дошли. Мы связали счастье и вину. И взяли человечество за горло.
Люди хотят, чтобы их окружали только зеркала. Чтобы отражать и отражаться. Знаешь, как бессмысленная бесконечность, в которую вступаешь в узком зеркальном коридоре. Так бывает в очень вульгарных гостиницах. Отражение отражений, эхо эха. Без начала и без конца. Без источника и цели.
Святой жертвует только материальными благами. Это невысокая цена за вечное блаженство его души. Святой сберегает свою душу и отдает ее миру. А я… я пользуюсь автомобилем, шелковыми пижамами, роскошной квартирой, а в обмен отдаю миру свою душу. Кто жертвует больше – если жертва является мерилом добродетели? Кто по-настоящему святой?
Я могу понять глупую зловредность. Могу понять зловредность по невежеству. Я не могу понять намеренную гнусность.